Сам себе коррупционер. Как депутаты парламента Санкт-Петербурга зарабатывают на хитрой поправке

Поправка — во многом полезная вещь, которая позволяла решать разные проблемы города, до которых руки у мэрии не доходили. Деньги должны были расходоваться на обустройство школ, больниц, объектов культуры и т.д. В общем, иметь более точечное воздействие на проблемы. Однако эта же поправка открывала широкие возможности для коррупции.

Со стороны Смольного этот ход был вынужденным: летом 1996 года в Питере должны были состояться выборы мэра — чтобы задобрить депутатов, им сделали такой подарок. С тех пор они стали считать себя вправе распоряжаться бюджетными деньгами, а ряд метаморфоз, происходивших с "джентельменским соглашением" в дальнейшем, делали его всё более удобным для некоторых нечистых на руку парламентариев.

Поправки для поправки

Изначально эти 2% средств распределялись между всеми 50 депутатами поровну, а процедура их распределения была достаточно прозрачной. Но уже к концу 90-х у нового главы Санкт-Петербурга Яковлева появились вопросы к реализации поправки, в результате чего она была переименована в коллективную — её по-прежнему готовили депутаты, но в окончательном варианте на утверждение подавала уже администрация города.

Во времена губернаторства Валентины Матвиенко появилось современное название — поправка БФК. Деньги перестали поступать депутатам напрямую. Они выдавались руководителям фракций, и те сами распределяли средства между подопечными парламентариями.

На сегодняшний день механизм действия поправки выглядит примерно так: депутаты представляют свои предложения, куда они хотели бы направить средства. Далее они аккумулируются в правительстве или в бюджетно-финансовом комитете, где "хотелки" парламентариев "утрамбовывают" в бюджетную классификацию. После того как часть предложений получит одобрение, обнародуются только присвоенные в рамках классификации коды.

То есть депутаты узнают судьбу лишь собственных инициатив. В таких условиях контролировать, куда и в каком количестве отправляются средства, возможности нет. По словам питерских собеседников Лайфа, хорошо знающих ситуацию изнутри, сложившаяся ситуация связана с желанием Смольного поставить под контроль депутатов для голосования по чувствительным городским вопросам.

— Это не секрет в Петербурге, что депутаты могут получать или не получать одобрение по собственным проектам в зависимости от своей лояльности к спикеру парламента, ведь, по сути, он является главным распорядителем средств, — говорит Лайфу глава Комитета по борьбе с коррупцией при Санкт-Петербургском региональном отделении ЛДПР Анна Замараева.

По её словам, начиная с 2016–2017 годов возглавляемый ею Комитет по противодействию коррупции, по сути, утратил контроль над расходованием средств по предложениям депутатов, несмотря на регулярный мониторинг.

— Нам понятно только, что в основном деньги осваивает "Единая Россия" — из 50 депутатских кресел в городе 36 принадлежит им, — сетует Замараева.

"Коррупциогенное изобретение"

С критикой сложившейся системы в разные годы выступали представители практически всех оппозиционных партий, представленных в Санкт-Петербурге. Отметился даже лидер "Яблока" Григорий Явлинский, назвавший её "коррупциогенным изобретением".

Впрочем, такое отношение местной парламентской оппозиции к распределению средств может быть вполне понятным. Злые языки утверждают, что депутатам-неединороссам уже очень давно от бюджетного пирога перепадают либо сущие крохи, либо даже вообще ничего.

Председатель Национального антикоррупционного комитета (НАК) Кирилл Кабанов в аресте Коваля однозначно видит проявление коррупционных интересов бизнеса.

— Я вообще не понимаю, почему она до сих пор работает. Когда-то в ней была заложена очень хорошая идея, но вместе с ней — и полукриминальные скрытые интересы. В результате мы уже не один год снова и снова слушаем про неё как повод для очередного злоупотребления. И случай с Ковалем это показывает совершенно чётко. Поэтому, когда правоохранительные органы говорят нам о нецелевом использовании средств в рамках поправки, с ней нужно разбираться: либо доводить до ума, либо отказываться, — пояснил Кабанов.

Скромно звучащие 2% — это вполне приличные деньги. Например, в 2019 году расходная часть городского бюджета составила 628,3 миллиарда рублей. В 2020 году её увеличили до 727,7 миллиарда. Итого на нужды парламентариев должны были выделяться 12,5 и 14,5 миллиарда рублей соответственно. И если вернуться к первоначальной идее равномерного распределения денег между ними, то на каждого должно приходиться от 250 миллионов рублей.

— На самом деле речь о 2% уже давно не идёт, — объясняет в беседе с Лайфом лидер фракции "Партии роста" в питерском парламенте Оксана Дмитриева. — Во-первых, сама поправка устная, во-вторых, решение по ней принималось давно, с тех пор многое изменилось. И я бы не стала говорить о том, что сегодняшние коррупционные проблемы упираются только в поправку БФК. Для коррупции есть много других лазеек.

По её мнению, основная проблема — информационная непрозрачность распределения средств, которая может приводить к манипуляциям с бюджетом со стороны действующей власти. В городе многие решения по освоению бюджета утверждаются ещё на этапе нулевого чтения, то есть на этапе согласования депутатских инициатив с правительством. Получается, что парламент в их обсуждении участвует не всегда.

— Именно с этим и надо бороться, но единственный способ, который мы видим, — отказ от анонимных депутатских поправок. Все поправки должны быть именными и обсуждаться публично, — убеждена Дмитриева.

В то же время представители "Единой России" в парламенте Санкт-Петербурга считают, что всё делается строго в рамках закона. По мнению бессменного спикера питерского Заксобрания единоросса Вячеслава Макарова, поправка полностью прозрачна.

— У нас нет вопросов к поправке БФК. Везде написано, кто распорядитель бюджетных средств. Можно посмотреть по кодам, как депутат и куда направил свою поправку, — заявил Макаров.

А нынешний депутат Госдумы Виталий Милонов в разговоре с Лайфом подчеркнул, что в руководстве городского Заксобрания работают глубоко порядочные люди, которым нечего скрывать.

— Они готовы отчитаться за все сметы Законодательного собрания, расходы на загранпоездки и всё прочее. Просто у них никто ничего не спрашивает, подобных вопросов им не задают, вот и всё, — объясняет Милонов отсутствие данных в открытом доступе. — На самом деле им нечего стесняться.

"Борзометр" надо выключать

Арест Коваля внёс в дискуссию о ценности поправки свежие краски. Вялотекущие позиционные бои оппозиции с правящей партией из стен парламента вновь выплеснулись в публичную плоскость.

— Поправку нужно немедленно отменять! — с напором заявил Лайфу депутат питерского парламента от фракции "Яблоко" Борис Вишневский. — Всё её действие сводится к покупке лояльности депутатов в голосованиях за бюджет [Санкт-Петербурга]. Получив свою долю от поправки, они не интересуются больше ничем.

По словам парламентария, арестом депутата власть демонстрирует всем пользователям поправки БФК, что они на крючке и в любой момент с их папочек могут "сдуть пыль". При этом он не верит в возможность каких-то серьёзных изменений в кадровом составе питерской вертикали власти.

— Учитывая, что контролировать действия депутатов по поправке невозможно, сейчас средства вполне могут уходить не на реализацию городских проектов, а в карманы заинтересованного круга лиц, — считает Анна Замараева. — Арест Коваля это наглядно демонстрирует.

Интересно, что эту точку зрения разделяет даже лояльно настроенный к местным властям Милонов — по его словам, поправка стала токсичной именно из-за возможности обогащения депутатов.

— Долгое время это направление в Питере оставалось без внимания. Но сейчас время другое, страна другая — "борзометр" надо выключать, — заключил он.