Как полковник-миллиардер Дмитрий Захарченко связан с Нота-банком и Ростехом Сергея Чемезова
Дмитрий Захарченко может провести за решеткой более 15 лет: прокуратура потребовала определить полковника из главного антикоррупционного управления МВД в колонию строгого режима за крупные взятки.
И, вероятно, Захарченко уготована роль стать участником другого, куда более масштабного процесса, не последнюю скрипку в котором играет давно почивший в бозе Нота-банк.
Крупными взятками прокуратура выплату Дмитрию Захарченко $800 тыс от владельца международной сети элитных рыбных ресторанов La Maree Меди Дусса за решение проблем, связанных с проверками антикоррупционного подразделения МВД, а также пользование дисконтной картой того же ресторана на сумму 3,5 млн руб. По ходу дела куда-то запропастились еще два эпизода, вменявшие Дмитрию Захарченко получение четырех взяток: 7 млн руб. за покровительство предпринимателю Пшегорницкому и около 800 тыс руб. за новогодний отдых на курорте в Сочи (от Авшолума Юнаева, который также рассчитывал на покровительство).
Но эти суммы очень далеки в своей совокупности от восьми миллиардов наличными (в рублях и валюте), изъятыми у Дмитрия Захарченко при аресте в сентябре 2016 года. Каким образом миллиарды наличных оказались у Захарченко, суд, похоже, не очень интересует. А это может означать, что в жизни полковника рискуют проявиться куда более весомые эпизоды. Очевидно, что при всем могуществе полковника Захарченко он, скорее всего, был просто доверенным держателем всех этих миллиардов. О том, что дело движется к новым высотам, говорит и недавний арест в Ростове-на-Дону Василия Критинина, которого следствие считает доверенным лицом арестованного правоохранителя. Василий Критинин уже перевезен в столицу.
Самым вероятным фронтом последующего расследования может стать участие Дмитрия Захарченко в делах Нота-банка: во время обысков у него найден диск с данными по этому кредитному учреждению. Лицензия у Нота-банка была отозвана в ноябре 2015 года, после того как временная администрация выявила, что обязательства банка превысили сумму его активов более чем на 26 млрд рублей (не считая обязательств по выданным гарантиям — еще на 8 млрд рублей), а сами активы крайне низкого качества. Другими словами, кто-то к моменту отзыва лицензии успешно подменил ценные активы на никчемные.
Хроника пикирующего банка
Проблемы у Ноты начались в 2014 году, когда на российскую экономику обрушился идеальный финансовый шторм. Руководство банка не растерялось, и стало организованно готовиться… к эвакуации с тонущего корабля. По данным следствия, в октябре 2014 года — прямо на пике кризиса — топ-менеджеры Нота-банка организовали массовую раздачу кредитов доверенным лицам, которые затем быстро растворились среди других, еще более доверенных лиц. Возвращать выданные ссуды никто, надо полагать, не собирался, в итоге Нота-банк превратился в очень простую схему по выводу средств в интересах инсайдеров. Центробанк не стал торопиться с решительными действиями, а решил подождать. Как долго он собирался ждать, сказать сейчас трудно, но банкиры пользовались услугами зомби-банка целый год, в течение которого вывели из него 25 миллиардов рублей.
Аудиторы из ЦБ появились в Ноте осенью 2015 года, зафиксировав тот факт, что, по сути, оказались на пепелище. А расследование в отношении руководителей Нота-банка было начато лишь в следующем году, после того как в правоохранительные органы поступило заявление генерального директора ПАО «Мостотрест» Владимира Власова. В обмен на депозит на сумму 1,5 миллиарда рублей Нота-банк выдал «Мостотресту» гарантию на сумму 2,2 миллиарда рублей для участия в тендере. Когда «Мостотрест» принял решение вернуть деньги, то столкнулся с отказом. По этому делу в августе 2016 года были арестованы три человека — акционеры и управляющие Нота-банка Вадим и Дмитрий Ерохины, а также финансовый директор Галина Марчукова.
Следствие исходило из того, что председатель правления Нота-банка Дмитрий Ерохин принимал на себя заведомо невыполнимые обязательства, подписывая гарантию, понимал, что кредитная организация исполнить взятые на себя обязательства.
Тем не менее следствие не стало расширять дело «Мостотреста» и ограничилось посадкой Вадима и Дмитрия Ерохиных на 6 и 8,5 лет соответственно.
Но они, как и полковник Дмитрий Захарченко, скорее всего еще ждут своего «звездного часа». О том, что он готовится, говорит тот факт, что срока избежала Галина Марчукова. Именно она на Захарченко, после чего полковник был арестован, а 8 миллиардов рублей — изъяты.
Следствие считает, что Дмитрий Захарченко получил сведения о проведении обыска в Нота-банке и предупредил о предстоящих оперативно-розыскных мероприятиях финансового директора Галину Марчукову, которая, по всей видимости, и была его инсайдером в банке. Теперь осталось провести процесс, в котором разоблачить всю преступную группу. Но в реальности эта группа может оказаться простой оболочкой для реальных операторов теневого бизнеса. В которую вовлечены совсем другие люди. О том, насколько все серьезно, можно судить хотя бы потому, что Дмитрий Ерохин, сначала поспешивший скрыться от следствия за границей, потом предпочел вернуться на Родину. Видимо, решил пересидеть.
Ростех и Нота
«Зомби-трансформация» Нота-банка совпала по времени со смертью Игоря Рудинского — крупнейшего акционера банка и одного из основателей российской рыночной системы. Нота для него была простым клиринговым учреждением. Еще в далеком 1993 году Рудинский в компании с некими венгерскими партнерами (в начале 1990-х Венгрию полюбили весьма авторитетные люди, которых потом попросили покинуть страны силовые структуры страны) создал корпорацию «СИА Интернейшнл». Она быстро превратилась в крупнейшего российского дистрибьютера фармацевтической продукции с годовым оборотом, превышающим сотню миллиардов рублей.
В эпоху госкапитализма компания вошла во всеоружии. Уже в 2005 году «СИА Интернейшнл» становится активным участником государственной программы дополнительного лекарственного обеспечения (ДЛО) с общим бюджетом 2 миллиарда долларов. А затем устанавливает партнерские отношения с архипелагом этой новой системы — госкорпорацией Ростехнологии, созданной в 2007-м году. Игорь Рудинский на то, что Ростех поможет СИА в реализации самых «смелых ее проектов».
Большая часть исполинских планов не была (к счастью) реализована, тем не менее среди клиентов Ноты оказались крупнейшие предприятия ВПК из орбиты Ростеха (включая НПО «Алмаз-Антей». Выбор ими в качестве партнера слабого банка странно и нелогично.
Если, конечно, не принимать во внимание стратегические связи с Ростехом. Смерть Игоря Рудинского не прервала эти отношения, но затормозила их развитие. Но ненадолго. В начале 2016 года главным акционером «СИА Интернейшнл» стал Александр Винокуров — давний партнер Сергея Чемезова, который в 2014 году также создать СП с Ростехом.
Можно предположить, что именно смерть Игоря Рудинского стала триггером крушения Ноты-банка. А вот кому достались 25 миллиардов, еще предстоит выяснить.
